Беседа с Александром Люлькой, ректором Школы Православного Миссионера.
Школа Православного Миссионера была основана в 2008 году иереем Даниилом Сысоевым, трагически погибшим 19 ноября 2009 года. В 2010 году Школа была включена в структуру Синодального миссионерского отдела РПЦ. О том, как и чему учат будущих миссионеров, о специфике и географии их будущего служения, а также о перспективах деятельности этого учебного заведения мы беседуем с ректором Школы, православным религиоведом и публицистом Александром Люлькой.
– Александр, когда к вам в Школу приходят новые люди, как вы определяете, кто из них может стать миссионером, а кто нет?
– Определить это невозможно. В большинстве случаев люди и сами не знают о том, на что они способны. Большинство из нас не знают своих возможностей, что они могут делать, а что нет. Мы же, как преподаватели, можем опираться лишь на то, что у человека есть ощущение какого-то призвания. Это может выражаться и просто в очень живом интересе к вере. Но главное – это чувство призвания. Миссионерство – это призвание. Другое дело, что не все смогут это понести, но желание человека заниматься чем-то подобным – естественно. Желание любого христианина исповедовать свою веру устами – естественно. Желание поделиться радостью – естественно. Без этого просто нельзя жить. Другое дело, что это желание часто затмевается житейскими проблемами, «бытовухой».
Когда к нам приходит новый человек, мы смотрим на две вещи. В первую очередь, это должен быть православный христианин. Мы проверяем его знания о вере. Второе – это ощущение у человека призвания заниматься миссией. А дальше все раскрывается в процессе обучения и на практике, когда мы отправляем людей, условно говоря, в «поле». Там, на практике, каждый человек точно понимает, его это или не его.
– А сколько людей вообще доходит до «поля»? И сколько отсекается после «поля»?
– Через «поле» прошло несколько десятков человек. Но после этого многие отсеялись. Опыт показывает, что хороший миссионер – это штучный продукт. Это человек, действительно имеющий призвание. Если оглянуться назад и посмотреть на количество людей, которое прошло через Школу православного миссионера, то за пять лет мы выявили десять по-настоящему хороших миссионеров. Часть из них сейчас находится в регионах России, в частности, в Тыве. Кто-то несёт миссионерское служение в других странах, преимущественно в Азии. Это Тайланд и Камбоджа.
Что же касается отсева, то отсев у нас может быть только по неуспеваемости. Но и в этом случае мы понимаем, что данный конкретный человек сейчас может просто не иметь возможности заниматься в полную силу, это может быть связано с работой или ещё чем-то, и мы относимся с пониманием даже в таких случаях. У нас открыта возможность заниматься дистанционно, в формате вебинаров. Проще говоря, наша система обучения максимально человекоориентирована. Чтобы люди могли максимально себя реализовать, раскрыться, попробовать себя. Чтобы люди могли получить знания в максимально удобной для них форме. Они могут слушать лекции дистанционно и имеют возможность задавать вопросы преподавателям.
Случаи отчисления были единичные, все они были связаны с неуспеваемостью. Но это было личное разгильдяйство. Чаще всего люди уходили сами, поняв, что это не их дело, что Школа – это не просто курсы, куда можно прийти, послушать лекции и уйти. Да, у нас есть вольные слушатели, но они изначально к нам так и приходили. Мы открыты для всех, но если вы учитесь – нужно действительно учиться. Всё серьезно. Но и те, кто уходит, иногда потом возвращаются. Мы стараемся максимально идти на встречу к тем, кто к нам приходит.
– То есть главное качество, которым должен обладать человек, желающий учиться у вас – это ощущение в себе того, что он способен вести миссионерскую деятельность за границей? Или есть ещё и другие качества, на которые тоже стоит обратить внимание, чтобы понять, осилю ли лично я это или нет?
– Приведу пример. У нас есть один миссионер. Не буду называть его имя. Вот он пришёл такой скромный к нам, сидел в уголочке. Он сразу сказал, что ничего не знает. Мы стали его тестировать. Оказалось, что познания его на тот момент действительно были достаточно скудны. Но потом этот тихий и спокойный миссионер съездил во все наши поездки, которые только выпали на период его обучения. Он побывал в пяти местах. В Тыве провёл времени больше всех других. Так что последние могут стать первыми.
Другой пример. К нам пришёл ученик, который сразу выделялся своими способностями. Отучился, потом принял постриг. Сейчас он стал иеромонахом и живет постоянно в Тыве. Несёт людям Слово Божие. Он уехал туда жить навсегда, вы представляете! Так что и такое тоже возможно.
Господь приводит к нам людей. И мы не должны их просто так отсекать. Если Он их привёл, значит, это им зачем-то нужно. Может быть, именно для того, чтобы человек понял, что это не его дело. Но мы должны к каждому человеку проявить индивидуальный подход, очень внимательно к нему присмотреться, помочь ему раскрыться, понять себя, испытать себя. Если человек к нам пришёл, значит, в этом есть какой-то Промысел.
– Что входит в учебную программу? Чем подготовка миссионеров отличается от курсов ОПК и богословского образования для мирян в семинариях?
– Образование для священников, курсы ОПК для взрослых и миссионерская подготовка – это совершенно разные вещи. Потому что у этих служений разная специфика. Конечно, первое чему мы учим – это знание Священного Писания, знание догматики. Человек должен знать и понимать вероучение не просто на уровне выше среднего, а так, чтобы он мог понятно объяснять его другим людям. Мы готовим людей, которые будут проповедовать, которые будут говорить. Поэтому они должны знать, что говорить и как говорить. Не все люди просто умеют говорить. Миссионеры должны безупречно знать Евангелие, потому что Благая Весть – это основа любой проповеди. Миссионер должен уметь не просто держать Евангелие в руках, а владеть им. Чтобы в любой момент найти нужный фрагмент и растолковать его, объяснить. Сразу, сходу! Нужно уметь обосновать, что Священное Писание есть Богодухновенный текст. И особенно уметь это объяснить тем людям, тем народам, которые не признают богодухновенность Священного Писания. Не для всех оно является аргументом Истины, как, например, для атеистов, в частности. Миссионер должен уметь показать, что получат для себя люди в Православии, что они для себя обретут, чего нельзя обрести вне Церкви. Нужно уметь обосновать, почему мы верим в то-то и то-то, почему верим именно так, а не иначе. Нужно объяснить, откуда эта наша вера исходит и чем подтверждена.
Миссионеры должны знать богослужение, уметь объяснить Литургию. А у нас большинство, конечно же, не понимает, что происходит во время богослужения, никто не читал книжку Владислава Свешникова «Полёт Литургии». Нужно уметь объяснять Таинства.
Миссионеры изучают другие христианские течения и другие религии. В частности, изучают основные протестантские деноминации и исламоведение. Изучают секты и ереси. Изучают, как общаться с атеистами, в каких случаях говорить с какими сектантами, а в каких лучше и не начинать говорить. Проще говоря, они изучают то, что называется сравнительным богословием и сектоведением.
Очень важны для миссионеров такие предметы, как логика. Беда современного человека в том, что люди забыли о Логосе, и поэтому не в ладах с логикой. Сегодня людям можно любую лапшу повесить на уши и люди будут с радостью готовить потом из неё любимое блюдо современного человека – «кашу в голове». Сегодня люди вообще порой не понимают, насколько уместны могут быть те или иные слова и аргументы. Мы учим людей обосновывать и аргументировать с точки зрения уместности. Не спорить, а убеждать.
Отдельно в нашей Школе, так пошло ещё от отца Даниила, особое внимание уделяется исламоведению. Его преподаю я.
Преподаётся и этноведение. Нужно уметь определять национальности, знать, чем они культурно отличаются. Скажем, отличать киргизов от таджиков на улице нужно уметь.
Учим иностранному языку, но его потом нашим ученикам всё равно приходится доучивать уже на практике в той стране, куда они уехали. Тем более, что в той же Индии, например, свои акценты у английского в разных её частях. Да и везде так.
– Расскажите подробнее о возможности дистанционного обучения в Школе православного миссионера.
Как ни странно, дистанционное обучение выстрелило, и выстрелило очень хорошо. Когда мы его запускали, мы думали, что это не будет востребовано, но оно оказалось не просто востребовано, но ещё и очень эффективно. К нам пришло много новых людей, интересных людей, часть из которых потом тоже поехала в «поле», в том числе и девушки. У нас и экзамены сдают дистанционно, хотя некоторые предпочитают все-таки приезжать лично. Некоторые из тех, кто учился дистанционно, потом отправились по собственному желанию навсегда жить за границу, заниматься миссией. А некоторые уехали в отдаленные республики России. Они решили посвятить свою жизнь вот такому служению Богу.
– По каким критериям вы отбираете страны, в которые отправляете своих учеников?
– Мы отправляем миссионеров туда, где есть нужда в них. А нужда есть везде. И такого, чтобы мы сидели, крутили глобус и думали: давайте-ка отправим миссионеров вот на этот остров – такого нет. Пока мы отправляем в те страны, на те приходы, откуда к нам поступает запрос на миссионеров. К нам обращаются настоятели зарубежных приходов, руководители отдалённых епархий. Они просят прислать им миссионеров. На принимающую сторону возложены траты на проезд и размещение наших учеников. Так, например, к нам несколько лет назад обратился Тывинский владыка Феофан. С тех пор мы с ним тесно сотрудничаем. Он предложил нам создать там постоянный миссионерский, если можно его так назвать, стан. Сейчас на территории его епархии развернута деятельность наших миссионеров. И Тыва, поверьте, в чём-то ещё экзотичней, чем какой-нибудь Тайланд. Потому что там о Евангелии ещё говорить и говорить. Это такой дремучий (в духовном смысле) лес, что для того, чтобы его просветить, потребуется огромное количество усилий, лет и людей.
А вот в Азии наши миссионеры поступают, например, следующим, в хорошем смысле хитрым, образом. Мы посылаем туда не просто миссионеров, но тех, кто может учить местных детей английскому. Причём детей из неблагополучных семей. Там есть в этом потребность. И параллельно они им рассказывают о Православии. Это работает. А так мы откликаемся на те просьбы, которые к нам поступают. Хотя, конечно, нам бы хотелось направлять наших учеников и в другие места. В этом наша цель – готовить людей специально для миссии в определенных странах.
– Какие цели и задачи в перспективе стоят у Школы?
– Цель – это развитие миссионерской деятельности в самом широком смысле слова. Наша Церковь же имеет вселенский масштаб. Но пока отправляем туда, куда просят. Мне вспоминается момент из книги Деяний апостольских, когда апостол Павел хотел отправиться в одно место проповедовать, а Дух не пустил его. Ночью ему явился Ангел хранитель, человек в одежде македонянина, и сказал: «Придите к нам». Так что Господь управляет деятельностью миссионеров явным, зримым образом. Мы должны подготовить сейчас достаточно кадров, чтобы отправить миссионеров туда, где в них нуждались ещё вчера. А когда мы справимся с этой задачей, будем направлять миссионеров куда угодно.
– В Вашингтон, Лондон или, скажем, Брюссель не хотите миссионеров отправить?
– Хотим. Очень хотим. Мы иногда сами поражаемся тому, сколько людей готовы вот так вот отправляться. Готовы, но, к сожалению, не все могут. В перспективе имело бы смысл делать более дифференцированное обучение. Готовить миссионеров для деятельности в конкретных регионах, с углубленным изучением местной специфики. Сюда входит и юридическая подготовка: например, как получить здание в местном регионе под организацию храма или хотя бы молельной комнаты для начала. Люди же должны иметь представление о местном законодательстве. И, конечно, хотелось бы, чтобы люди оставались надолго. А то бывает, что готовишь человека, а потом выясняется, что у него, скажем, астма и он вынужден уехать из региона, куда его отправили.
– С какой самой главной трудностью столкнулись создатели Школы?
– Здесь я скажу самую банальную вещь. Это деньги. Отсутствие финансирования. Нужны хорошие преподаватели по этноведению, по английскому, им нужно платить, но нечем. У нас же основные предметы преподают доктора наук. Это лишь один пример. А таких много. Помещения были нужны в своё время, их не было поначалу. Таких примеров много, не буду перечислять.
– А откуда вообще изначально возникла Школа?
– Изначально были миссионерские курсы в Москве, которые основал отец Даниил Сысоев. Он был настоящий миссионер, сам много ездил, проповедовал другим народам. И он основал у себя при храме курсы, где готовил последователей. Он даже у себя дома проводил занятия. Я у него при храме преподавал исламоведение. После гибели отца Даниила его дело продолжил его ученик Юрий Максимов. Впоследствии Школа была присоединена к Синодальному Миссионерскому отделу, а потом так получилось, что ректором избрали меня. Так что я лишь третий руководитель, с 2010 года. Изначально школу основал отец Даниил Сысоев.
– Сколько было миссионерских поездок за последний год?
– За 2013 год наши ученики и выпускники посетили очень много стран. Во-первых, они регулярно ездят в нашу республику Тыва. Туда люди ездят на 2–3 месяца с заменой друг друга. На постоянное жительство уехали туда уже трое наших учеников, причём они сами сделали для себя такой выбор. Двое наших учеников ездили в Тайланд. Была поездка во Вьетнам. Один ученик ездил в Камбоджу и Лаос. Один человек ездил в Африку. Несколько раз ездили на Филиппины. Еще один человек съездил в Тикси.
– Я знаю, что вы собрали фото- и видеоматериалы поездок ваших учеников по экзотическим странам и сделали из этого выставку. Это правда? И где её можно посмотреть?
– Да, это правда. Мы очень рады, что нам удалось устроить эту выставку. Она состоит из фотографий, сделанных нашими миссионерами во время их поездок. Там представлены практически все страны, где они побывали. На выставке можно посмотреть и видео из миссионерских поездок, например, как проходят богослужения в африканских храмах. Можно увидеть, как Православие обретает местный культурный колорит в тех или иных странах. Изначально выставка была презентована в Москве в Доме журналиста в начале осени прошлого года. Наша выставка кочующая. Сейчас она путешествует по городам. Выставка побывала и в столице республики Тыва, и на Урале, в частности, в Екатеринбурге. Мы её делаем по тому же принципу, как и направляем миссионеров. Если из какого-то города к нам поступает просьба прислать выставку, и люди готовы предоставить помещение (это может быть, например, ВУЗ, здание городской администрации или что-то ещё) – мы её отправляем.
Стоит отметить, что выставка в Москве произвела очень сильное впечатление. В день открытия пришло намного больше людей, чем мы ожидали, и это при том, что у нас не было рекламы. И больше всего люди удивлялись тому, что Русская Православная Церковь сегодня вообще ведёт миссию. Для многих это кажется невероятным. Об этом никто не знал, даже священники были очень сильно удивлены, когда к нам пришли. Выставка, собственно, так и называется «Апостолы XXI».
– Какие у Школы православного миссионера планы на ближайшее будущее?
– Мы хотели бы масштабировать свою деятельность. Хотелось бы закрыть те проблемы, о которых я уже сказал. Ещё мы бы очень хотели снять полноценный документальный фильм о миссионерской деятельности. Показать, чем занимаются миссионеры за рубежом. Показать, как целые африканские племена принимают крещение. Это же удивительно! И об этом никто не знает! Может, нам когда-нибудь и удастся осуществить такой проект. Главное, что такой фильм сам по себе стал бы серьезным миссионерским проектом, но уже в плане внутренний миссии, среди наших, русских людей.
С Александром Люлькой беседовал Валерий Богатов
Источник - pravoslavie.ru
