Беседа с православной миссионеркой Марией Пронько
Мария Пронько, 27 лет, психолог. Выпускница ШПМ при СМО РПЦ МП. Работала психологом в светском благотворительном фонде, преподавателем кружка психологии и христианской этики в лицее г. Кривой Рог. Оставила всё и отправилась миссионеркой в Республику Тыва.
– Мария, что лично вас привело в Школу православного миссионера?
– Я серьёзно задумалась о миссии когда посмотрела фильм «Я иду домой» про священника и миссионера – отца Даниила Сысоева. До этого я об отце Данииле никогда ничего не слышала, и фильм оказался открытием. Больше всего поразило то, что в наше время можно так говорить о Боге, что за это даже убивают. У меня появилась мечта познакомиться с людьми, которые, как отец Даниил, проповедуют Слово Божие. Поучиться у них. Но я особо не надеялась.
Вскоре в интернете мне попалось объявление о дистанционных курсах по основам православной веры. Хотя мы и изучали это на приходе, но мне в знаниях не хватало порядка. Я с удовольствием поступила на курсы. Позднее преподаватели предложили мне продолжить обучение. Причём именно в той миссионерской школе, которую основал священник Даниил Сысоев. От такого предложения я не могла отказаться. У меня не было никаких сомнений, что мне стоит отучиться в этой школе.
– Что для вас было самым сложным в процессе обучения?
– Даже не знаю. Тогда я жила в Украине, училась дистанционно. Нельзя сказать, что в самой учебной программе были какие-то сложные для меня предметы. Больше мешали трудности в личной жизни, разные непредвиденные обстоятельства.
– А что было самым интересным во время обучения?
– Самое интересное, что привлекло и меня, и, наверное, многих, – это тот дух, та атмосфера, которые ощущаются в школе. Дух живой проповеди. С самого начала нам объяснили, что мы пришли не просто изучить теорию. Мы должны быть действительно неравнодушными к тем людям, которые нас окружают. Каждый студент еще во время обучения должен был находить практику, где применять полученные знания. Такой практикой могло быть общение с друзьями и знакомыми, беседы в интернете, на работе.
Время от времени в ШПМ проводили лекции миссионеры из разных стран. На одну из них приехал владыка Феофан (Ким) из Республики Тыва. Владыка предложил преподавателям и учащимся ШПМ потрудиться в Тувинской епархии. Так в Тыве появился наш миссионерский стан.
Я была одной из первых, кто отозвался на предложение поехать в Тыву. Моя первая поездка в Тыву была на втором году обучения – на 3,5 месяца. Вторая поездка через полгода после первой, – еще примерно на два месяца.
Оставить всё
– Что вы испытывали перед своей первой миссионерской поездкой? Не было ли страшно отправляться в другой регион?
– Мне хотелось поехать. Было интересно. Это был новый для меня опыт.
– Не испытывали сомнений: «Я не смогу; это не моё; может, мне не стоит ехать»?
– «Не моё» – такого не было. Опасения были, как бы чего не испортить. На практике всегда сталкиваешься с тем, чему не учили. На практике вообще учишься гораздо большему.
Во время поездки я познакомилась с другими миссионерами, с которыми раньше мы общались только по интернету. Мы вместе стали получать свой первый миссионерский опыт.
В первые дни я много наблюдала за более опытным миссионером. Обо всём хотелось узнать, как правильно. Постепенно начала что-то делать сама.
– Что конкретно вы делали?
– Так как в храм приходило много детей, то меня попросили в первую очередь быть рядом с детками. Нужно было подготовить с ними спектакль к празднику Пасхи, помочь найти подходящие занятия в свободное время. Ещё задолго до моего приезда парни-миссионеры организовали при храме бесплатные курсы английского языка для детей и взрослых. В проведении детских курсов я однажды тоже попробовала поучаствовать, после чего стала часто проводить уроки.
В свободное от занятий время приходилось принимать участие в службах, отвечать на вопросы приходящих в храм людей, решать некоторые другие проблемы по мере их появления.
– Местных жителей не смущало то, что курсы английского языка организованы при православном храме?
– Тех, кто приходил на курсы, судя по всему, не смущало. Про остальных не знаю.
Сейчас в Шагонаре временный храм находится в здании горсовета. В этом есть много миссионерской пользы, потому что приходящие в горсовет люди могут заметить храм, заглянуть в него. Так у нас появились тувинские дети. Началось всё с того, что однажды, ещё задолго до моего приезда, в храм заглянул мальчик по имени Аяс. Он познакомился с одним из миссионеров, стал с ним общаться, потянулся к нашей вере. Потом привёл в храм своих сестёр и друзей. Постепенно детей стало приходить всё больше. Может быть, человек до тридцати в разное время. Они были всяческих возрастов, начиная от самых маленьких, которых часто водили за собой старшие. Этим детям просто хотелось общения, внимания. Многие были из неблагополучных семей.
– То есть вы, по сути, организовали такой небольшой детский сад при храме?
– Не я, это произошло ещё до меня. Но вы правы, можно и так сказать.
– О чём вы рассказывали этим детям, как заинтересовывали их непосредственно Православием?
– Во время первого знакомства мы немножко пообщались с детками, поговорили с ними про Бога, и я увидела, что они с живостью принимают слова веры. Но вопрос в том, чтобы этот интерес развить, поддерживать его. Один тувинский мальчик к тому времени был уже крещёным. Он участвовал в богослужениях, читал православные книжки. К сожалению, не всем приходящим детям это было интересно. В первое время я не раз предлагала им почитать книжку, постоять на молитве. И слышала отказ. Наверно, нужно было лучше узнать друг друга, подружиться. Много в этом помогли занятия бисером и разные игры, которыми детвора занималась с удовольствием. Потом как-то само собой сложилось, что мы стали читать на занятиях православные книги, и дети нашли в этом радость. Особенность тувинцев в том, что часто они скрывают свои эмоции. Бывает сложно понять, слушает ли ребенок внимательно, интересно ли ему. Может показаться, что он просто кивает головой, делая вид согласия. Получается приятный сюрприз, когда потом слышишь просьбу почитать ещё.
Во время второй моей поездки в храм часто приходила одна тувинская девочка, очень молчаливая. Казалось, что она не многое понимает, только автоматически слушается. Но позднее, когда мы стали рассматривать прочитанную с ней книжку в группе других деток, она почти всё нам пересказала: где какое событие происходило, про Христа, Иоанна Предтечу, Матерь Божию.
Постепенно дети проявляют внимание и к молитве, только важно всё это поддерживать.
– Как реагировали родители этих детей на то, что вы им рассказываете о своей вере? Всё-таки английский английским, а проповедовать детям – совсем другое. Не вызывало ли это возмущения со стороны родителей?
– Во время своих поездок я не помню, чтобы родители запрещали детям приходить на занятия из-за нашей веры. Но были случаи, когда родители приходили разбираться: мол, дети много проводят времени в храме, вовремя не делают уроки. Приходилось, конечно, с учениками договариваться, чтобы не расстраивали своих родителей. Кроме тувинских в храм приходили и русские дети. Кто-то из них принадлежал к семьям прихожан храма, кто-то к невоцерковлённым семьям или оказывался вовсе не крещёным. С ними мы также общались, занимались.
– Ощущали ли вы помощь Господа в вашей деятельности?
– В делах миссии особенно чувствуется, как Господь поддерживает. И больше всего в те моменты, когда это действительно очень нужно. Когда в растерянности не знаешь, что сделать, что сказать людям.
Самое сложное – объяснять что-то мужчинам
– Воспринимают ли миссионера-женщину?
– Вообще люди воспринимают. Что касается именно тувинцев, то традиционно в их культуре не принято, чтобы женщина была учителем мужчин. Потому женщинам там лучше заниматься с детками, с другими женщинами. Мне кажется, так правильней и в целом.
– А лично у вас были трудности, связанные с тем, чтобы что-то рассказывать мужчинам?
– Да, бывали. Просто не получается диалога, потому что мужчина заранее уверен, что знает больше. Например, водитель такси может заявить: «Будда – Бог!» И все попытки объяснить, что даже буддизм так не учит, улетают в воздух. Просто человек «на своей волне». Мне советовали лучше приглашать тувинцев побеседовать с кем-то из мужчин, оставить почитать листовку, книжечку. Иногда, конечно, бывает и необходимость что-то рассказывать: когда благословляют вести общие огласительные беседы, например.
– Мужчины все-таки могут воспринять женщину как проповедника, или они всё равно всегда воспринимают женщину в первую очередь как женщину?
– Мне сложно заглянуть в мозг мужчины. Не могу сказать.
«По плодам узнаете их»
– Как нужно разговаривать с людьми о Христе, чтобы слово дошло до их сердца?
– Я заметила, что тувинцы хорошо принимают слова о Боге, если стараться находить примеры, более близкие их сердцу, то, что касалось бы их повседневной жизни. Нужно просто быть внимательным к тем людям, с которыми общаешься. Но главное, как советовали и наши преподаватели, – проповедовать со смирением, молиться.
Хорошо ещё миссионеру найти себе такого напарника, с которым получалось бы удачно дополнять и поддерживать друг друга. Не всегда бывает такая возможность, но так намного проще.
Правда, когда остаёшься один и надеяться рядом не на кого, тогда больше учишься надеяться на Бога.
– Вы можете точно сказать, сколько людей после ваших поездок решило креститься? Есть ли у вас уже некий свой послужной список? Рисуете ли в дневнике звездочки, галочки, крестики?
– Мне кажется, что такой подход изначально неправильный. Это не мы «миссионерим» кого-то, но Господь зовёт к Себе людей. Часто и тогда, когда этого не ищем. И именно в то время, когда человек на самом деле готов, а не когда хочется нам.
Однажды, вовремя не вылечив простуду, я попала в больницу в Кызыле. Больше всего тогда хотелось отдыха, а меньше всего – придумывать, с какой стороны заговорить о вопросах веры. Мы оказались в палате с двумя тувинками, которые, узнав, что работаю в Церкви, сами стали расспрашивать про Бога.
Одна женщина серьёзно интересовалась крещением и, узнав про огласительные беседы, решилась их посещать. Внезапно у неё приключились в жизни личные проблемы, так что мы потеряли с ней связь. Но, слава Богу, через полгода мы нашли друг друга на православной выставке. Встреча была тёплой. Моя знакомая призналась, что не оставила надежду креститься. Попросила расписание бесед.
Господь может стучаться в сердце человека ещё задолго до встречи с миссионером. Нужно только немножко внимания, чтобы помочь этот огонёк веры поддержать. Однажды в Шагонарский храм пришла пожилая тувинка, которая призналась, что всю сознательную жизнь верила во Христа. Но заговорить о крещении решилась только спустя годы. Её смущали многие вопросы: как пожилому и больному человеку выдержать службу? как относиться к посту? как посмотрят и что подумают старые знакомые, узнав, что она в Церкви? Помолившись, мы договорились об огласительных беседах. Во время беседы вторая девушка, работавшая со мной, угостила пришедшую тувинку чаем. Наша гостья неожиданно растрогалась, потом долго благодарила. Иногда совсем маленькое внимание может много помочь. Спустя время после отъезда мы с радостью узнали, что она крестилась.
Наверно, сейчас тувинцы особенно открыты для проповеди. Мы наблюдали, что некоторые люди плачут, когда слышат о страданиях и смерти Иисуса Христа. Такую живую веру даёт им Господь.
– А сколько всего в Тыве за то время, что там существует православная миссия, крестилось людей?
– Если честно, не знаю. Боюсь напутать. Информация меняется, у меня последних сведений нет.
– Случались ли с вами в миссионерских поездках какие-нибудь чудеса, или, может быть, вы наблюдали их в жизни тех, с кем общались? Или, может быть, просто происходили какие-то невероятные истории?
– Наверно, одна из самых невероятных историй приключилась, когда мне предложили пожить в доме одной старенькой бабушки. Дом был ветхий, но имел главное достоинство – свободную комнату. Перед приездом бабушкина родственница странно предупредила, что нужно потерпеть хотя бы одну ночь, а если дальше там жить не смогу, то будем искать другое место. Сразу я не поняла смысла опасений, но скоро всё выяснилось.
Хозяйка оказалась в возрасте лет около 90. Жила она в одиночестве, не считая заходившую каждый день тувинку – помощницу по хозяйству. Сама бабушка ходить уже не могла, но не утратила интереса к жизни и была рада поговорить. Когда мы разговорились, она призналась: «Я спать ложусь рано. А то как стемнеет и включаем свет – он приходит! Священник дом освятил – а он всё равно приходит. Что же, он не мог с ним поговорить как мужчина с мужчиной?!» Я слушала странный рассказ, стараясь уловить смысл. Бабушка продолжала: «Ко мне и соседка приходила – мы вместе смотрели. Появляется за окном – голова вся лысая, только косички свисают. Сама увидишь. Сегодня включу свет – и увидишь».
Стало ясно, что речь идет о призраке. Я решила пожертвовать любопытством в пользу душевного мира: сказала хозяйке, что на ожидаемое существо даже смотреть не хочу. Ведь духам того только и надо, чтобы на них внимание обращали, – хотят нас отвлечь от главного, обмануть, напугать.
Но бабушке всё-таки очень хотелось, чтобы я его увидела. Я же настояла на том, чтобы мы почитали молитву против злых духов. Стемнело. Я собралась ложиться спать. После включения света бабушка воскликнула: «О, появился! Смотри, вон его голова!».
Он ушел, но косички остались
– И что вы в этот момент испытали, почувствовали? Что стали делать?
– Даже не смотря в окно, я ощутила спиной неприятный холод, воздух загустел, стало жутко и трудно дышать. «Вот, – говорит бабушка, – я священника теперь видеть не хочу. Что ж он, не мог прийти, разобраться с ним нормально?» Дальше выяснилось, что священник советовал ей против злого духа читать Евангелие, которое она читать не хочет. Миссионерам положено всегда носить с собой Библию, но именно в тот день я свою забыла в храме.
Зайдя в свою комнату я чуть было там не задохнулась и быстро сбежала на кухню в другой стороне дома. Думалось, что по своей неопытности не смогу с таким справиться. Но и отступать стыдно – ведь приехала проповедовать Евангелие. Что же я за миссионер, если сбегаю от злых духов?
Я позвонила одному из наших миссионеров, который помог задуматься, что раз Господь послал такую историю – значит, это зачем-то нужно. И можно в том приобрести новый полезный опыт. Приобретать его не хотелось, но деваться было некуда. Я стала размышлять, что Господь никогда не допустит к человеку зло без причины. А рядом с Господом мы тогда, когда творим волю Божию. Что было волей Божией на ближайшее время? Во всяком случае, выполнить свои обязанности.
С этой мыслью я зашла в комнату, набрав воздуха, и стала читать молитвы. Вокруг творилось непонятно что, но на сердце у меня было спокойно. Я легла на диван, захватив фото преподобного Серафима Вырицкого, и молилась ему до утра.
К утру всё прошло как страшный сон. Реальность сна подтверждали только слова невыспавшейся бабушки: «Доброе утро! Знаешь, а я молилась всю ночь!»
– Вам удалось победить призрак?
– Мы стали раздумывать над причиной появления злого духа. По версии бабушки, он пришел за её душой – ведь уже и возраст близко к смерти. Мне думалось, что раз Господь так допустил – значит есть в том смысл к душевной пользе. Первейшая польза – слушаться батюшку и читать Евангелие.
Итак, достав Евангелие, я предложила хозяйке дома почитать его вслух. Вернее, стала её уговаривать, настаивая, что это важно. Долго спорить бабушке не хотелось, так что я воспользовалась наступившим молчанием как согласием. Мы дождались темноты и стали читать Евангелие. Это была первая глава Евангелия от Марка. Там как раз сказано, что Господь изгонял злых духов. Вдруг бабушка воскликнула: «Ой, смотри, он пропадает! Ушёл. А косички… остались!»
Так мы стали читать Евангелие каждый вечер. Я коротко его объясняла, как помнила из толкования. Атмосфера становилась всё спокойнее, можно было нормально спать. Призрак почти исчез.
Мне рассказывали, что иногда старые люди видят явления, которые для других скрыты. Просто ближе порог между жизнью и смертью.
– И чем же закончилась эта история? Что стало с бабушкой? Она воцерковилась?
– Ещё до нашего приезда она верила, что Господь есть, иногда и причащалась по предложению родственников. К сожалению, особо к этому не стремясь. И, конечно, когда христианин не хочет читать Евангелие, не доверяет Церкви – это большой недостаток.
Пришло время отключить отопление. Из-за этого в комнате стало совсем холодно, я не заметила, как подхватила хроническую простуду. Нужно было срочно уезжать, чтобы совсем не заболеть.
Узнав, что мы уезжаем, бабушка сильно расстроилась – все привыкли друг к другу. Всё-таки тогда я побоялась с ней остаться. Перед отъездом подарила бабушке Евангелие, а через время узнала, что она его читает. Это утешило.
– Как совмещать такие поездки с повседневной жизнью? Понятно, что для того, чтобы вот так вот уехать на несколько месяцев в Тыву, необходимо на это время отказаться от работы. Не было ли страшно или жалко оставлять профессию, уходить с работы ради нескольких месяцев миссии? Может быть, было что-то ещё, что вам было тяжело здесь оставить: друзей, привычные развлечения, хобби?
– Когда ещё я работала в лицее, мы ходили с учениками на экскурсии в соседний храм. Однажды батюшка встретил нас такими словами: «Как же вам сегодня повезло! Вы думаете, что вы сами сюда пришли? Ничего подобного! Вас Господь привёл. Если бы Господь вас не привёл – вы бы никогда сюда не пришли».
Перед первой поездкой в Тыву вопрос о внеплановом отпуске был актуальным. Оставлять работу в лицее я не собиралась и не хотела этого. Но неожиданно произошли события, которые убедили меня совсем уволиться, чтобы поехать в Тыву на более длительный срок. Можно сказать, так Господь и привёл. Конечно, были и другие препятствия, привязанности. Особенно что касается близких. Но всё само собой разрешилось.
– А что вызывало желание остаться в миссии на подольше?
– Во время учёбы преподаватели нам говорили, что было бы больше пользы не просто рассказать о Боге и уехать, но пожить жизнью тех людей, к которым пришёл, узнать их радости и беды.
– Как смотрели на эти поездки ваши родные? Никто не крутил пальцем у виска? Не тяжело ли было оставить их?
– Родные изначально не хотели, чтобы я уезжала. Конечно, они переживали, не хотели надолго расставаться. Как у всех родителей, у них есть и свои мечты о том, как бы лучше моя жизнь сложилась. Но поездка предполагалась заранее, за это время многое у нас изменилось. Мама работает в храме, так что пальцем у виска не крутила. Наоборот, сказала, что понимает меня. Папа пока не воцерковлён, но Церковь одобряет. Он просто понимал, что это есть такая работа в Церкви. В конце концов все согласились, что есть в этом смысл.
– В чём вы видите свою главную цель, когда едете в миссию? Чего вы хотите добиться?
– Чтобы стать ближе к Господу, чтобы воля Божия совершилась и вот об этих людях.
– Не бывает ли миссионерского выгорания? Не нападает уныние? Не бывает ли таких моментов, когда вам кажется, что это не ваше?
– Недавно прочитала в одной книге, что мы испытываем несчастье тогда, когда совершаем ошибки на пути к Богу. Но когда всё правильно – то можно пережить и выдержать любое испытание: потому что с тобой Господь. Конечно, ошибки у меня случаются. Мне трудно, когда начинаю сомневаться. Когда занимаюсь не своим делом. Важно в Церкви и по жизни заниматься своим делом.
– То есть я правильно понимаю, что миссия – это ваше? Как понять, что твоё дело, а что не твоё? Вот работа с детьми – это моё, а бабушка – не моё? Как вы определяете, что ваше, а что не ваше?
– Надеюсь, что так. Дальше жизнь покажет. Святитель Феофан Затворник писал, что часто воля Божия узнаётся из хода дел. Когда дело получается – значит, есть воля Божия. Многое, наверно, чувствуется и по совести, по заповедям. И когда стараешься молиться, советуешься с более опытными людьми.
Мир уже никогда не будет прежним
– Не поменялся ли у вас взгляд на мир после возвращения? Не показался ли он пресным?
– Ситуация показалась мне немного похожей на описанную в книге «Несвятые святые» у архимандрита Тихона (Шевкунова): там, где автор вернулся домой из монастыря после первого послушания. Я вернулась домой и попробовала там пожить, но жизнь уже стала другой. Взгляд на мир действительно изменился.
Во время поездки у меня была большая радость. Все приезжавшие ребята, с которыми общалась, говорили об этой радости, о желании вернуться. Там замечаешь, как на самом деле близок к нам Господь, как Он о нас заботится и поддерживает.
– А что главное вы для себя поняли, осознали по приезде, обрели после этой поездки?
– То, что хотела бы понять и осознать ещё намного больше. С приездом в Тыву меня сильнее стали волновать вопросы о том, как быть с Богом. В чём ошибаюсь в жизни? Я просила, чтобы Господь на них ответил. И многие ответы Он помог найти благодаря этим поездкам.
– Я правильно понимаю, что вы всё же не нашли все ответы, что какие-то жизненные вопросы, очень важные, всё еще вас мучают, и вы только надеетесь получить для себя ответы на них?
– Да, могу сказать, что нашла частично. Но ещё многое хочу найти.
С Марией Пронько
беседовал Валерий Богатов
23 октября 2014 года
Источник - pravoslavie.ru
